[огнедышащий Повелитель гор.]

я залезла в конец своих местных черновиков.

Нам не страшен прилив и не страшен салют,
мы совсем не боимся ночей.
Обернись и увидишь ты в волнах уют,
обернись - в небе море свечей.

про немирный атом

не бывает писем некрасивых,
не бывает ласковой грызни,
и не любят странных и спесивых,
гордецов, участников резни.

подавайте песни всем да пляски,
подавайте кушать да запить.
не нужны раздоры нам и дрязги,
их в столовские стаканы не разлить.

ими сумки и авоськи не наполнить,
ими радость и удачу не спасти,
их нельзя на бис певцам исполнить,
только хорошенько потрясти.

ведь ругаться можно только матом
про такой совсем_немирный_атом.

а я думаю - мне наболело
чуть пониже крошащихся легких.
рассыпается все мое тело,
сотрясаясь от спазмов коротких.

кровь давно застоялась внутри,
по сосудам и венам не хочется
ей бежать или даже идти.

разрушается все мое тело,
сотрясаясь от спазмов коротких.
мне, наверное, все надоело
и повыше, и ниже, и вглубь моих легких.

а это должно было быть в сборнике "Цирк" по 2ne1

Музыка становится громче, когда девушка выходит на арену,
оказываясь в кругу яркого света, она кланяется несколько раз, поворачиваясь в
разные стороны, и окончательно забывает, где выход.
Встает на давно сломанные подъемы, которые только обиженно
хрустят, и делает несколько шагов, показывая зрителям гибкость стоп. Ей не
нужны пуанты, чтобы стоять на кончиках пальцев, пытаясь отыскать в музыке
нужный ритм.
Она запрокидывает голову назад, прогибаясь в спине, и встает
на мостик, чтобы затем перенести весь вес в руки, подняв ноги вверх. Посредине
широкого круга света она похожа на солнечные часы. Тень от тела падает на семь
часов.
В этом костюме неприятно, Минзи чувствует себя так, будто на
нее надели змеиную чешую – так плотно все сидит. Но он все равно кажется ей
очень красивым, только люди со своих мест не могут понять – что за полосы видны
под тканью, будто там спрятана веревка.
Сгибает локти, чтобы упереться головой в пол, и разводит
ноги в шпагат, почти касаясь пальцами голых ступней красного покрытия арены.
Сейчас она просто демонстрирует гибкость, подготавливая
зрителей к другой части выступления. После нескольких кувырков и прыжков музыка
становится тревожной – оркестр нагнетает атмосферу, царапая смычками струны
скрипок.
Сейчас каждому в зале кажется, что он слышит тихое шипение
позади себя, но на самом деле, оно раздается прямо перед ними. Минзи застывает
вся, раскинув руки в стороны, и видно, как под костюмом начинают
Девушка останавливается на носочках, словно перед ней
разверзлась пропасть, делает пару взмахов руками, чтобы не упасть. Музыка
стихает, когда одна из змей кусает ее, заставляя пошатнуться и упасть. Свет
выключается ровно на секунду, а когда снова появляется – на арене нет никого,
словно и не было девушки и ее змей. Никогда не было.

Черин с самого детства любила лошадей. Они казались ей самыми красивыми на свете (разве что сшитые самостоятельно игрушки лучше них), с потрясающей лоснящейся шкурой, по которой так приятно провести рукой.
Поэтому, когда Черин попадает в Цирк, совершенно неудивительно, что ее назначают работать с лошадьми.
Быстрый голоп или важное гарцевание - неважно, она сможет научить животное всему.
Это будто живет в ней, позволяя находить подход к каждому отдельному зверю.
Но иногда мы натыкаемся на такие преграды, через которые не перебраться.
Когда в Цирке появляется новый Конь (причем именно появляется, никто не знает, откуда он взялся), девушка радуется поначалу.

а что происходит потом, я и сама не знаю

@темы: стихи, рубрика: воспоминания, пейсательство

Comments

[lazuri.]

как много вкусностей за раз!

[огнедышащий Повелитель гор.]

чистый принц эльфов., а вдруг черновики пропадут!
и черновики такие черновики без середины, но с концом хд

[lazuri.]

ну еще можно их на компьютер в вордовские документы сохранять - тоже действенно!
поставить точку уметь надо)

[огнедышащий Повелитель гор.]

неее, это не для меня. тут такой риск! адреналин в крови так и бурлит! вдруг удалятся! хд